Ветер с силой ударил Голубку кулаком в бок. И белый комок полетел, кувыркаясь куда-то в сторону. Вдруг Ветер подхватил её снизу, когда Голубка беспомощно брыкаясь, падала в воду. Подхватил, и подбросил легко и мягко вверх. Голубка поймала крыльями струю воздуха и заскользила вперёд.
Она не знала, сколько времени уже летит. Наверное, много. И тем более она не знала сколь далека она от берега. Она не оборачивалась. Боялась. Может быть, земля прямо за её спиной и стоит ей повернуть голову, как линия берега резанёт ей по глазам. Она упрямо летела вперёд. Ватные крылья еле поднимались, сопротивляясь напору Ветра, и моментально, без усилий опускались вниз под могучим его дыханием. От постоянных переворотов и кувырков голова Голубки просто раскалывалась. Она уже не понимала где верх, где низ? Куда она летит? “Это известно одно Птице Грог”.
Ветер с лёгкостью играл с белым комочком. Бросал его во все стороны. Комкал и дёргал, как хотел. Но, несмотря на это, комочек упрямо продолжал взмахивать крыльями и лететь в неизвестность, в бездну.
“Уф, как тяжко! Может, хватит сопротивляться? Сдаться? Нет, не хочу! Ой, как глупо всё это. Я не выдержу. Я не долечу до этого берега. А вообще существует этот берег? Наверное, раз до него долетали”. Битва с Ветром посеяла в душе Голубки множество сомнений, и главное из них было “А долетали ли все эти Великие Победители до другого берега? Хотя бы один долетал?” Голубке напрашивался ответ, что нет, ни один из них не долетал потому что это не возможно.
Последние силы покидали её. Глаза прикрыло белой пеленой. На крыльях висели непомерные грузы. Перья промокли и слиплись. Всё чаще Голубка заваливалась то на одно, то на другое крыло. Полёт её всё замедлялся. Ей казалось, она висит в воздухе без единого движения.
Вдруг где-то совсем рядом кто-то тихо вздохнул.
– Кто здесь? – спросила она, едва шевеля клювом, и медленно повернула голову в сторону.
– Я, – прошептал кто-то в ответ.
– Я, Ветер.
– Ты умеешь…? – пролепетала Голубка и совсем стихла.
Где-то шумело море. Но это был непривычный Голубке шум Моря: не громкий, не сильный. Этот шум был приятный, он ласкал слух. Голубка лежала на песке. Её грудка медленно и мерно вздымалась и опускалась. Она приоткрыла один глаз и тут же на неё обрушилась бездонная синева неба. Голубка повернула головку и увидела краем глаза Море, такое спокойное, нежное. Волны накатывали на жёлтый берег, накрывали его и тут же отступали.
Голубка встала. Встрепенулась. Это было невероятно. Голубка боялась, боялась, что всё это может исчезнуть, но всё же она отважилась и закрыла глаза. А потом, потом открыла их и увидела всё то же спокойное Море, всё те же волны, всё тот же жёлтый песок.
Это было невозможно. “Не может быть. Такого не бывает”, – подумала Голубка. Она оторвалась от песка и полетела. Сделала несколько кругов над берегом и поднялась высоко. Перед ней в глубь острова простирался зелёный океан. “Невероятно!” Этот лес не был похож ни на один из тех лесов, что Голубка видела в жизни. Это был именно Лес и ни что иное. Он был живой. Он манил и притягивал своими живыми красками. Зелёные листики слегка колыхались на ветру, и каждый листик издавал почти неслышимый шелест. И от этого весь Лес наполнялся шёпотом, говором, пением всех его листиков.
– Прекрасно, не правда ли? – спросил голос.
Голубка дёрнулась в сторону. Осмотрелась, но никого не увидела.
– Кто здесь?
– Ветер, – ответил голос.
– Ве-ве-ве Ветер? – заикаясь, выдавила она.
– Да именно Ветер. Не бойся Голубка, я тебя не обижу.
– Как я попала сюда? Я не понимаю.
– Силы покинули тебя там, над бушующим Морем. Ты промокла до костей. Я подхватил тебя и принёс сюда.
– Но почему ты меня спас?
– Ты сильна. Я очень давно не встречал таких птиц, как ты: сильных, смелых и бесстрашных. Я знаю о чём ты сейчас думаешь. Ты думаешь: “А как же Сокол, Ястреб и другие?” – сказал Ветер и тут же ответил:
– Они все слабы. Нет, не физически, духовно, наверное. Они улетали с одной лишь целью – получить власть. На острове они были полны сил и храбрости, но как только они оказывались один на один со стихией, то тут же бросались назад. Кто раньше, кто позже, но они возвращались на остров ни с чем, а вам говорили, что они покорили всё и вся. Все они трусы. Ты же не повернула назад, не смотря на все трудности и на то, что ты намного слабее их физически. Зато ты сильна в душе.
– Значит, всё время мы жили во лжи?
– Нет. Вас обманывали ваши правители, но не легенда. Действительно очень давно правила на острове птица Грог. Она была самым сильным, честным и умным правителем. Тогда Ветры властвовали везде и в на море, и на земле. Птицам трудно жилось под гнётом Ветров, и птица Грог вызвала все ветры на состязание. Она должна была побороть ветры и перелететь Море в обе стороны. Так птица Грог даровала всем птицам на острове свободу ветров. Ветры получили в своё распоряжение Море, но им запрещено приходить на берег. Птица Грог установила закон, что птица, которая пересечёт Море так же как она, становится правителем острова и правит честно и справедливо. К сожалению, когда птица Грог поднялась к небесам, десятки птиц бросились пересекать Море, но ни одна из них не вернулась. Коршун улетел чуть дальше тебя, но как только силы стали покидать его, он повернул назад, и мне доставило удовольствие дать ему хороший пинок под хвостовое оперение. Он был первым кто вернулся на остров, и все птицы провозгласили его правителем, но никто не знал, что он не пересёк Море. Дальше те, у кого хватало хитрости и наглости, как же обманывали стаю, – закончил Ветер.
Наступила тишина, нарушаемая лишь шумом прибоя. Казалось, воздух остановился, да и не только воздух, но и вся жизнь вокруг. Жизнь остановилась и затихла. Наступившую тишину нарушал лишь, трещавший по швам старый добрый мир Голубки. Медленно она опустилась на ветку дерева. Взгляд её был прикован к какой-то точке в бесконечности. Голубка смотрела в эту точку, смотрела через неё, через вечность и её память выхватывала в этой далёкой вечности образы всех Великих Победителей, их наглые клювы. Голубке стало противно. Ненависть и злость пробрали её до самых костей, и она встрепенулась.
– Что же мне делать? – спросила Голубка и тут же подумал: “Глупый вопрос?”
– Как что!? – воскликнул Ветер. – Вернуться и встать на камень Великого Победителя.
– Я не уверена, что смогу.
– А кто? Кто тогда, если не ты, ГолГлупый вопрос?убка? Снова ждать долгие годы такой же честной, благородной и сильной птицы?
Голубка посмотрела на него. В её взгляде читались одновременно и мольба, и вопрос. Ветер же на это не обратил внимания и, не долго думая, сказал:
– Ну же! Ты летела сюда, чтобы изменить этот мир, изменить жизнь, изменить птиц. Так вот они перемены, все перед тобой. Они все воплощены в этой ветке лаврового дерева. Сорви её, – сказал настойчиво Ветер и качнул ветку. И Голубка поддалась. Она ухватила клювом тонкий прутик и сломала его.
Берег становился всё ближе и больше, приближаясь с каждым взмахом крыльев. Голубка уверенно летела вперёд. Рядом она чувствовала дыхание ветра. Так же уверенно она пересекла границу между Морем и островом. Ветер остался позади, ведь ему нельзя было залетать на остров.
Ястреб как раз прохаживался вокруг своего камня, заложив крылья за спину. Стая, столпившись перед Его камнем, молчала, ожидая когда Повелитель скажет Своё слово. Вдруг он остановился, подумал секунду и запрыгнул на камень. Он повернулся к стае и хотел сказать Своё слово, но звук застрял в его горле, а потом вдруг вырвался в виде тихого хрипа.
Оттуда, со стороны Моря приближался силуэт птицы. Ястреб тут же узнал эти белые перья, переливающиеся в лучах заходящего солнца, узнал эти плавные взмахи крыльев. Это была Голубка, но не та Голубка, что улетела с острова. Эта Голубка смело взмахивала широко раскинутыми крыльями, не в угоду робким движениям той Голубки. Каждое движение говорило в сто крат больше слов и Ястреб понял, что камень вместе с землёй и всем островом, покачиваясь, уплывает у него из под лап. Повелитель сделал шаг назад, оступился и кубарем скатился со Своего камня.
Голубка была уже близко, и теперь вся стая, затаив дыхание, следила за тем как она летит к камню. Вот она снизила скорость и плавно опустилась у самого камня. Ястреб вскочил на лапы, встрепенулся и постарался напустить на себя суровый вид, подобающий Повелителю, но получилось это, надо сказать, неважно и даже смешно. Голубка положила перед стаей драгоценную ветку. Ястреб икнул и закрыл клюв крылом. Ему казалось, что сейчас его перья станут ярко красными.
– Да, Ястреб, а я тебе верила. Тебе верила вся стая, а ты оказался трусом и подлецом, – сказала ему Голубка. Потом она повернулась к стае.
– Я пересекла Море и долетела до другой Земли. Вот что я оттуда принесла! – крикнула она и подняла над головой лавровую ветку. Вся стая ахнула. Ни одна птица до сих пор не видела таких веток, ведь на острове никогда не росло деревьев с листьями хотя бы отдалённо напоминающими эти.
– Да! Я достигла Земли и принесла сюда эту ветку. А приносил ли её ещё кто-нибудь? Да, приносил! Птица Грог! Только птица Грог принесла такую ветку. Она была первой и последней. Все её приемники врали, нагло врали всем вам. Её приемники никогда не пересекали Моря и не достигали другой Земли и уж тем более не возвращались оттуда. Я сделала это первая за долго время.
От этих слов вся стая замерла. А Голубка повернулась к оторопевшему Ястребу и сказала:
– Всё, Ястреб, кончилось твоё время.
Я стреб попятился под её тяжёлым взглядом и вдруг бросился бежать. Взмахнул крыльями и полетел с такой скоростью, какую только мог развить.
Голубка взяла лавровую ветку, взлетела в воздух и сделала несколько кругов над ликующей стаей.
Голубка была самым справедливым Правителем на острове, после птицы Грог.
Начато 8 апреля, продолжено в ночь с 16 на 17 мая, с 20 на 21 мая, с 31 мая на 1 июня, с 27 на 28 августа, с 24 на 25 октября 1999 г. Окончательно отредактирован 25-26 октября.
Написано под песню Scorpions “White Dove”
